Черныш

История спасения кота

Первым его увидел наметанным глазом фотографа один из туристов - сорокалетний мужчина с густыми чумацкими усами, смуглым, восточного типа лицом и черным кожаным чемоданчиком, в котором он всюду таскал тяжелую фотоаппаратуру.

Кот сидел почти у самой вершины березы и с недоверием взирал на разношерстную толпу гомонивших внизу туристов.

Береза была старой, с трухлявой корой и многочисленными сухими ветками внизу.

“Ой, посмотрите, киска на дереве сидит! Спускайся, глупая, вниз. Замерзла поди. Кис-кис-кис", - залопотала девушка в кожаной курточке с огненно-рыжей копной волос, карими глазками и ладно обтягивающими стройную фигуру джинсами.

“Ну, зачем, зачем ты залез так высоко?”, - ласково корила девушка кошку.

“Наверное, ее туда собака загнала. Вот и сидит там и трясется", - предположил мужчина профессорского вида в модном плаще, красивых черепашьей оправы очках и фетровой шляпе.

“Скорее желание полакомиться птичьим мясом вознесло животное в березовое предвершинье. Видите, сколько вороньих гнезд?” - возразил фотограф.

“Надо бы как-то помочь котику спуститься!” - вопросительно жалостливо сказала обладательница огненных волос и при этом с надеждой посмотрела на мужчину с чумацкими усами.

“Товарищи, может быть, мы не будем размениваться на мелочи! У нас ведь экскурсия еще не окончена”, - сказал мужчина в фетровой шляпе.

Все довольно быстро забыли о кошке, и Федор Степанович вспомнил о ней лишь несколько часов спустя, когда, отпустив группу и хорошо откушав в недорогом ресторанчике, отправился на прогулку по лесопарку. Вернее, кот сам о себе напомнил жалобным мяуканьем.

Кот по-прежнему сидел наверху и по тому, как он мяукал, можно было сделать вывод, что спуститься вниз без посторонней помощи он не сможет. “Чем же помочь тебе, глупый зверь? - размышлял экскурсовод. - Разве попытаться забраться? Нет. Этот вариант вряд ли можно считать удачным. В моем возрасте и с моим радикулитом можно самому оказаться в положении кота".

Он стал стучать рукой по березе и даже бросать мелкие камешки, желая как-то активизировать животное. Но кот только жалобно и надрывно мяукал.

“Ну что ж, пойду, попробую вызвать пожарную команду. Глупо, конечно, но не пропадать же коту”.

Но пожарных вызвать он не смог...

Оставался только один вариант - спасать кошку самому.

Кот сидел все там же и даже не подавал признаков жизни. Но когда Федор Степанович, сняв куртку, стал карабкаться к потерпевшему, кот заметно повеселел и подал голос.

Федору Степановичу было уже под пятьдесят. Взбираться по гладкому березовому стволу, цепляясь за сухие корявые ветки, то и дело с треском обламывающиеся, было для него сущей пыткой. Несколько раз он срывался, не достигая и трехметровой высоты...

“Ну где ты там, нечистая сила, на руку цепляйся”, - и он протянул свободную правую.

Кот, видя, что подмога рядом, вцепился когтями передних лап в рукав его ковбойки, а заодно и в тело. Запястье пронзила тупая боль.

Федор Степанович стал подтягивать руку к себе с тем, чтобы хорошенько утвердившись и удачней расположив кота, начать спуск, но кот неожиданно закричал высоко и протяжно.

Тут только Федор Степанович почувствовал, что задняя лапа кота застряла в узкой развилке молодых ветвей.

Понадобилось невероятное усилие всех мышц, почти цирковое подтягивание с вытянутой рукой и висящим на ней живым грузом и все это на одной закрепившейся бог весть на чем ноге, прежде чем он достиг цели - вытащил кота из западни. В этот момент он был так рад, что позабыл на минуту о непрекращающейся боли, вызванной когтями. Кое-как добравшись до первых прочных ветвей и притулившись к стволу, он, наконец, рассмотрел животное. Это был молодой кот с темной и густой атласной шерстью, белым брюхом, пятнистой мордочкой и длинными усами. Цвет глаз у кота в потемках он не разобрал.

“Эх ты, дуралей! Ну-ка давай цепляйся, да только за одежду”, - и он осторожно выпростал из руки кошачьи когти.

Когда минут двадцать спустя Федор Степанович достиг земли с висевшим на его одежде котом, ему показалось, что он побывал на Эвересте. Очутившись на твердой земле, кот, как пьяный, прошел метра два, приволакивая заднюю лапу, и залег. Федор Степанович осторожно растер коту лапу, чтобы восстановить кровообращение. После чего тот затрусил в сторону деревянных туристских домиков.

Через неделю Федор Степанович снова с экскурсией привез туристскую группу в Усть-Нарву.

Федор Степанович, весь освещенный алыми закатными лучами, стал вдохновенно читать северянинские строки, но, странное дело, его не слушали. Он по глазам туристов это видел. Молодежь, особенно девушки, как-то странно хихикали, а мужчины постарше всеми силами старались не смотреть ему под ноги, подавляя предательские улыбки.

“Наверное, выпачкался где-нибудь”, - мелькнуло у Федора Степановича в голове, но он продолжал читать.

“Мама, смотри, к нам кот пришел”, - с детской непосредственностью воскликнул мальчуган лет восьми.

Федор Степанович кончил читать и только тогда посмотрел под ноги. О его брюки, выгнув дугой хвост, терся черно-белый кот. Он так извивался, что экскурсовод, невольно улыбнувшись, присел и погладил его.

“Ну, здравствуй, Черныш! На экскурсию пришел?”

“Выходит, он знает вас?” - интересовались туристы.

“Да, знает”, - уклончиво ответил Федор Степанович. И пока все шли добрых полкилометра к поджидавшему их автобусу, кот шел впереди всех, рядом с экскурсоводом, то и дело поднимая голову и заглядывая в лицо Федора Степановича зелеными глазами.

Ю. Туйск